Марина Цветаева: малоизвестные факты

Марина Цветаева – кинозритель

А кинематограф у женщин единственное утешение в жизни.

М. Булгаков

Цветаева и кинематограф – ровесники (1892, 1895). И вся история его бурного роста и пышного расцвета в первой трети ХХ века – от сборников видовых картин и комедийных короткометражек до европейских шедевров 1930-х годов – прошла, в прямом смысле слова, на ее глазах. Со старших гимназических лет Цветаева была прилежным и постоянным кинозрителем и как-то раз даже Новый год (свой последний парижский, 1939-й) пошла с Муром встречать в кинематограф.

«Единственная фабула моей жизни (кроме книг) – кинематограф»; «Главная радость – чтение и кинематограф» – это из писем 1938 года. Фабула и радость, иными словами – живой контекст бытия.

Репертуар фильмов, виденных Цветаевой, можно восстановить – из упоминаний в письмах и записных книжках – лишь в очень малой доле. Не все письма и записи сохранились, не все просмотренные фильмы упоминались. Но известно, что кинематограф, как самое доступное развлечение, был очень популярен в среде русской эмиграции, о его целительной, гармонизирующей или, быть может, просто анестезирующей, но все равно неотразимо притягательной силе Дон-Аминадо писал:

Устав от будничной обузы,
Устав от горя, от ума,
Пойдем, как добрые французы,
За три копейки в синема!

Это был прежде всего эмоциональный отдых. В одном из писем Цветаева упоминает «выход раз в неделю в местный кинематограф». Если принять это за среднее, то за год (за вычетом двух-трех летних месяцев) получается около сорока кинопросмотров. А за десять лет? А за все семнадцать лет эмиграции? Так что приходится смириться с тем, что у нас в руках лишь капля из океана. Но если внимательно присмотреться к ней, можно составить общее и приблизительное представление о целом. И тогда мы увидим, что Цветаева была знакома с работами крупнейших режиссеров своего времени – Г.В. Пабста, Ф.Г. Мурнау, А. Ганса, К.Т. Дрейера, Ф. Ланга, М. Карне, Ж. Ренуара. Она видела на экране великих актеров – Асту Нильсен, Эмиля Яннингса, Вернера Крауса, Грету Гарбо, Эриха фон Штрохейма, Луи Жуве, Жана Габена.

Отметим, что тянувшаяся несколько лет в эмигрантской прессе дискуссия о том, «искусство ли кинематограф», в которой приняли участие видные умы русской культуры – П. Муратов, С. Волконский, А. Левинсон, В. Ходасевич и др., совсем не затронула внимания Цветаевой. Анализ кинематографа ее не интересовал. По-видимому, ей было достаточно контекста, который, благодаря кинематографу, обретало ее существование.

Фото:

Источники:

1. Цветаева М.И. Неизданное. Записные книжки. В 2 т. М., 2000–2001.
2. Цветаева М.И. Собр.соч. В 7 т. Т. 6, 7. М., 1995.